Ювелирная Компания «Болин».

В 1996 году старейшее ювелирное предприятие России – фирма «Болин» – отметило юбилей: 200 лет со дня основания. Все началось в 1790 году, когда в Петербург из Саксонии приехал бриллиантовых дел мастер Андреас (Андрей Григорьевич) Ремплер, который сразу же получил звание придворного ювелира. С того же года он стал оценщиком Кабинета Его Императорского Величества, тогда Павла I; Ремплер действительно был прекрасным мастером-ювелиром, поэтому его собственное дело, начатое в 1796 году, быстро пошло в гору. Но если фирма называется Болин, то причем здесь Ремплер? Дело в том, что  у Андреаса Ремплера были две дочки, которые удачно вышли замуж за двух очень деловых и одновременно талантливых мужчин. Старшая сыграла свадьбу еще при жизни отца; ее муж, немец Готтлиб Эрнст Ян, тоже ювелир, стал компаньоном тестя. А младшая вышла замуж позже, в 1834 году, за шведа Карла Эдуарда Болина. К тому времени умер старый Ремплер, и, таким образом, Карл Эдуард Болин не только оказался женатым на богатой наследнице, но и почти сразу, в 1835 году, вступил в дело, и в 30 лет стал совладельцем ювелирного предприятия, которое являлось поставщиком высочайшего двора. Это было невероятно для того, кто еще два года назад поступил на службу к Яну бухгалтером, только недавно приехав в Россию.



Карл Эдуард успел поработать в качестве компаньона с Эрнстом Яном год, поэтому фирма называлась «Ян и Болин». Как только Болин стал совладельцем фирмы, он был также назначен оценщиком Кабинета и приобрел звание придворного ювелира. В 1836 году умирает совладелец Эрнст Ян, и теперь предприятие носит название «Болин и Ян»; к этому времени  вдова Ремплера все еще участвует в делах. У Болина был младший брат, которого тот вызвал в 1836 году в Петербург, Генрик Конрад (Андрей) Болин, и который в 1852 году открыл филиал разросшейся фирмы в Москве, задолго до Фаберже, Хлебникова и почти одновременно с Овчинниковым.


Дела у придворного ювелира и оценщика Кабинета Его Императорского Величества Карла Эдуарда Болина шли превосходно: его работы были невероятно востребованы, а он сам пользовался особым расположением царской фамилии. Фирма семьи Болин выполняла, в подавляющем большинстве случаев, очень дорогие, важные и крупные заказы: драгоценные украшения. Это были и колье, и броши, и диадемы, запонки, галстучные булавки, уникальные ожерелья из редких по весу драгоценных рубинов, сапфиров, алмазов и жемчуга. На фирме очень любили аметист и делали много изделий с этим камнем, особенно брошей; замечалось также пристрастие к изготовлению головных уборов из бриллиантов и жемчуга, браслетов и серег с рубинами. Кроме того, Болин исполнял и официальные царские подарки с государственной  символикой. К 1849 году в мастерской Болина работает пятьдесят человек, а сама она находится на Невском проспекте, в то время как магазин располагается недалеко от Зимнего дворца, на Большой Морской улице.

Из восьми детей Карла Эдуарда Болина двое (Эдуард Людвиг и Густав Оскар Фридрих) работали с отцом. Они же и приняли руководство предприятием после его смерти в 1864 году, также получили звание оценщиков Кабинета и придворных ювелиров, а в 1871 году торговый дом получил название «Карл Эдуард Болин». Он оставался поставщиком императорского двора до 1916 года, почти до самого конца.

Младший брат Карла Эдуарда, как уже упоминалось, открыл магазин в Москве, причем, в отличие от петербургской мастерской, изготовлявшей драгоценные украшения, в Москве делали, в основном, серебряные изделия: столовое серебро, посуду, предметы быта, как дорогие, так и более демократичные по цене – в сочетании с хрусталем (например, ваза для фруктов в классическом стиле с основанием в виде серебряной фигурки древнегреческой девушки в тунике, держащей хрустальную чашу, или серебряный нож для разрезания бумаги с цветными эмалями). Стили применялись разные, от классики и историзма до ар-нуво и модерна.

На Всероссийской мануфактурной выставке в Санкт-Петербурге в 1870 году Болин, как называли для простоты фирму, был признан лучшим ведущим российским ювелиром. Он получил «первое место как по изяществу рисунка, совершенству работы, так и по высокой ценности изделий»  и высшую награду – «право употребления Государственного герба», «за совершенную чистоту ювелирной работы, искусный подбор камней и изящество рисунков».

Еще  одно произведение, дошедшее до нашего времени, - тиара из бриллиантов и рубинов, принадлежащая маркизе Надежде Милворд Хейвенской. Это изделие ювелирного искусства отличается легкостью и воздушностью рисунка, ярким блеском камней, которые очень искусно подобраны и вставлены.

Только на Всероссийской художественно-промышленной выставке 1882 года в Москве у Болина появились конкуренты, среди которых был отмечен Фаберже как молодой, но первоклассный мастер. Фаберже официально стал придворным ювелиром только в 1911 году. Среди прочего на выставке была представлена бриллиантовая диадема с огромными грушевидными жемчужными подвесками, являвшаяся собственностью великого князя Владимира Александровича, которую носила его жена, и которую теперь с большим удовольствием носит английская королева Елизавета II.

И Фаберже, и Болины получали крупные заказы от царской семьи, особенно к важным праздникам и другим особенным событиям в жизни страны и членов семьи императора. Обязательным было исполнение фирмой «К. Э. Болин» ювелирной части приданого к  бракосочетаниям высочайших особ; Фаберже традиционно изготавливал к Пасхе яйца-сюрпризы, а также столовое серебро и милые безделушки.

Братья Эдуард и Густав Болины получили дворянство в 1912 году. Это единственный случай в российской истории, когда ювелиры были возведены в российское потомственное дворянское достоинство.  Теперь у семьи появился фамильный герб: на строгой формы голубом геральдическом щите изображены веревка булинь (снасть парусного судна для управления парусами – так с шведского переводится фамилия «Болин») и геральдический драгоценный камень.

Московское отделение фирмы Болин на «бриллиантовой улице» старой столицы – Кузнецком мосту – работало с русским размахом. Этому во многом способствовал сын Генрика Болина Вильгельм (Василий Андреевич). Он руководил московским отделением после смерти отца в 1888 году вплоть до 1918 года; после 1912 года, когда Василий Андреевич достиг полной финансовой независимости от петербургских кузенов, предприятие в Москве стало называться «В. А. Болин», так оно называется до сих пор (V. A. Bolin). Дела шли настолько хорошо, что в 1916 году В. А. Болин открывается в Германии, в Бад-Хохенбурге, курортном городе, в котором собиралось все высшее общество.

С началом революции имущество Болинов в Москве экспроприировали и распродали, и Василий Андреевич даже остался в должниках. Интересно, что занимать деньги пришлось у мадам Фаберже.

Сейчас фирма V. A. Bolin продолжает работать; это имя, как и раньше, связывается с безупречным вкусом и высоким качеством. Произведения фирмы хранятся в государственных и частных собраниях  всего мира: в Швеции, США, Англии, Германии, Дании и других. В одной только России они есть в Эрмитаже, Историческом музее и Оружейной палате. В 2001 году Государственном историко-культурном музее-заповеднике «Московский Кремль», в помещении Успенской звонницы, была открыта выставка «Болин в России. Придворный ювелир конца XIX - начала XX века». Это, по сути, первая выставка фирмы на родине, в России. Открытие выставки было приурочено к официальному визиту Его Величества короля Швеции Карла XVI Густава, королевы Швеции Сильвии и кронпринцессы Виктории. Предметы для этой экспозиции были предоставлены не только русскими музеями и владельцами частных собраний, но и собрания Королевских Домов Швеции и Дании, Ливрусткаммарен (шведская оружейная палата), аукционный дом Christies, галерея «А ля Вьей Русси» из Нью-Йорка, галерея «Ротманн» из Кельна, «Вартски» из Лондона.

Ювелирные изделия семьи Болин на протяжении многих лет высоко держали марку: сочетали высокую технику исполнения с изяществом, ослепительный блеск с безупречным художественным вкусом. За все время своего существования в России фирма Болин подняла  ювелирное дело до уровня высокого искусства, когда даже щетка для одежды с эмалевым рисунком может стать изысканной вещью, а настольная рамка из кабинета Его императорского величества с фотографией императрицы Александры Федоровны, выполненная из оригинальной карельской березы, являет образец строгого вкуса и простой, но изящной отделки. Остается лишь сожалеть, как мало сохранилось таких произведений ювелирного искусства и как мало подобных предметов появляется сейчас.